Часто ко мне на прием приходят пары, и один из них с порога начинает так: «Мы уже все прошли, доктор: и кодировались, и зашивались, и делали уколы в голову - и все равно пьем». Когда я пытаюсь уточнить, у кого же именно проблемы с алкоголем, жена (обычно так бывает) указывает на мужа.
Заметили ли вы особенность этой фразы? Именно так часто говорят люди, страдающие созависимостью: «мы пьем», а не «он пьет». Далее созависимый, пришедший с пациентом, нередко просит аудиенции, и, пока пациент находится в стороне и не слышит, стремится заранее проинструктировать врача о том, как нужно вести беседу с родственником: попугайте его, настройте вот так-то и т. д.
Контроль во всем
Кто же такой созависимый? Это, по определению Мелоди Пити, одного из известнейших специалистов в данной теме, «человек, который позволил, чтобы поведение другого повлияло на него, и полностью поглощенный тем, что контролирует действия последнего. Созависимый несвободен в своих чувствах, мыслях и поведении, он как бы лишен права выбора, что чувствовать, как мыслить и каким образом действовать. Он постоянно думает про другого: «пришел - не пришел», «дойдет до дома - не дойдет», «украл - не украл», «продал - не продал», «сжег — не сжег» и т. д.
Всем известный пример созависимого человека – это героиня кино, жена Семена Семеновича Горбункова из фильма «Бриллиантовая рука». Помните, как она выхватывает микрофон у журналиста, чтобы вместо мужа сообщить его имя и планы, как уводит из-под носа рюмку коньяка, которую он вознамерился выпить «для дома, для семьи», как проверяет его карманы? И как только опека жены исчезла над нашим любимым героем, он тут же оказался ввергнут в череду смешных для зрителей неприятностей. Но это кинокомедия, а в жизни судьба Сени оказалась бы печальной: такая ненормальная опека семьи обеспечила бы ему или алкоголизм, или какую-то другую напасть.
К сожалению, когда один из членов семьи заболевает алкоголизмом, остальные становятся созависимыми зачастую. Этот вовсе не означает, что они начинают пить сами. Нет, но, в силу своего психологического настроя и установок, они вольно или невольно толкают своего родственника в болезнь еще дальше. Выходит, больной становится вся семья, чуть ли не вплоть до собаки Жучки – несмотря на то, что пьет только один человек.
И это довольно трудная задача — объяснить родственникам больных алкоголизмом, что они сами страдают созависимостью. И что если не лечить созависимость, то результаты медицинской помощи от алкоголизма их родственнику будут вполовину хуже.
У каждого своя роль
У созависимости, как и у алкоголизма, есть несколько стадий. Самой длительной из них является стадия гиперконтроля, проходящая под девизом: «раз не умеешь пить, так и не пей тогда вообще». При этом алкоголик продолжает оставаться алкоголиком, а созависимые члены семьи берут на себя одну из трех любимых ролей: спасатель, преследователь и жертва, иногда меняясь ими и играя попеременно.
В чем состоит роль спасателя? Он спасает, нянчит, ухаживает, выручает из трудных ситуаций, а также защищает «тайну», что в семье есть больной алкоголизмом. В ход у него могут идти и выкупы из милиции, и фальшивые больничные листы, и приобретение «чудодейственных» лекарств. Созависимый-«спасатель» рассуждает так: «Без меня его (ее) никто не накормит, с работы уволят, обворуют, ну как не помогать — ведь это родной сын (дочь, племянник, любовник)». Результат действий «спасателя» - это утяжеление алкоголизма у пациента, поскольку создаются наиболее комфортные условия для развития болезни (ведь теперь больному отвечать уже ни за что не нужно). Сам же «спасатель» ощущает у себя венок матери Терезы на голове, считает, что сплачивает семью и чуть ли не горд, что «битый небитого везет».
Созависимый-«преследователь» кричит, уличает во лжи, учит жизни, выставляет ультиматумы, выливает водку, угрожает сдать в милицию, психбольницу, и даже избивает, нанося травмы и увечья. Результат этих действий — опять же создание наиболее комфортных условий для прогрессирования алкоголизма! В этом случае алкоголик рассуждает так: «Раз все против меня, пойду и назло напьюсь». У пациента, унижаемого «преследователем», падает самооценка, он застревает на мысли, что все ультиматумы - ненастоящие. У больного стимулируются изворотливость и лживость («пойду и спрячу водку за мусоропроводом, а пустые бутылки для сокрытия пьянства выброшу в форточку»). Более того, алкоголики часто провоцируют своих близких на гнев, чтобы «с чистой совестью» потом напиться и снять нанесенную обиду.
Третья роль созависимого — роль жертвы. Созависимый-«жертва» заявляет о себе примерно так: «С вами говорит самая несчастная мать. Я пожилой человек, собираю милостыню у магазина, а он все отбирает и пропивает, я ночую у соседей». Как правило, через несколько фраз созависимая мать добавляет: «Он у меня такой замечательный, красавец, превосходный специалист, золотые руки».
Такая созависимая мать потворствует болезни сына, на самом деле не предпринимая никаких действий для помощи ему. А необходимые действия - это отправка алкоголика в милицию на 15 суток, размен жилья, прекращение контактов с чудовищем, в которое превратила сына болезнь, пока он не начнет лечиться.
И так же, как больные алкоголизмом не считают себя больными, созависимые зачастую не признают своей созависимости. Ведь созависимость для многих – просто любовь. Иногда - слепая материнская любовь.
Когда человек любит, он не видит недостатков у объекта своей любви. Она такова: сын плохо учится — значит, плохие учителя, выпивает – друзья подбили на плохое, они виноваты, пьет сильно — жена виновата, легкомысленная, сын закодировался, да сорвался — это врачи-шарлатаны. Как мы видим, перенесение вины за болезнь алкоголика на его окружение – это часть созависимого поведения.
Больная система
Если алкоголизм поселился в доме, это говорит о том, что больна вся система, окружающая больного, т. е. семья. И профессиональная помощь требуется всем участникам «игры в алкоголика». Поймите, это «игра» на выбывание, если в ее ход не вмешаться.
Александр Огородников,
психиатр-нарколог, главный врач медцентра «Одосео»
(Опубликовано в газете «Страна здоровья», № 1(3), февраль 2010).